Все начинается с двух крошечных клеток.
Проникновение.
Объединение.
Экспансия.
Процессуальность.
Форма.
Так получаюсь я.
И зовут меня — Тело.
Нет исчисления «ушам» моим и «глазам». Потому что всё во мне слушает, всматривается, интегрирует. Ни одной во мне нет декоративности, ни одной случайности. Утилитарность лишь и живая жизнь.
В некий момент.
Никто не знает точно какой, и я тоже, по правде говоря, не знаю.
Обстоятельства складываются — может быть, случайно, а может, по моему собственному неосознаваемому решению, — и в пространстве меня образуется Нечто.
То ли вспомогательный инструмент, то ли питомец. То ли проросшее внутри меня семечко, то ли прыщ на мне.
Нечто это трепещет, беспокоится, вечно изнемогает от странного голода. Я наблюдаю его с нежностью и симпатией. Маленькое, растерянное Нечто. Магнит внутри меня.
В распоряжение ему я отдаю все свои глаза, уши, рецепторы, щупальца. Каждую крупичку информации извне — несу ему, никогда не пеняя щедростью своею и не ограничивая субординацией.
Что есть у него, маленького, кроме меня, Тела?
Пусть впитывает.
Пусть растёт.
Пользуется дарами моими. Мной.
Светится и освещает.
В некий момент.
Я снова не знаю, в какой именно.
Нечто моё заигрывается. Становится огромным, топким, самоуверенным.
Имён и определений придумывает себе множество, на разные случаи жизни.
Меня — старается низвести, обесценить, поставить себе на службу. Космосы себе выдумывает, где жизнь его возможна вне и после меня.
Я всё понимаю, да. Память о том, где возникло оно (во мне, в Теле) и чем вскормилось (мной, Телом) — лишает величия. Я всё понимаю: это необходимо забыть.
Маленькое смешное Нечто.
Мой неслучившийся друг.
Мой высокомерный раб.
«Эго», «Личность», «Душа».
Я буду с тобой столько, сколько это будет возможно. Как ни крути, это хорошая игра.
Козырь в ней, правда, один.
Зовётся он Смертью.
И спрятан он в моём рукаве.
Проникновение.
Объединение.
Экспансия.
Процессуальность.
Форма.
Так получаюсь я.
И зовут меня — Тело.
Нет исчисления «ушам» моим и «глазам». Потому что всё во мне слушает, всматривается, интегрирует. Ни одной во мне нет декоративности, ни одной случайности. Утилитарность лишь и живая жизнь.
В некий момент.
Никто не знает точно какой, и я тоже, по правде говоря, не знаю.
Обстоятельства складываются — может быть, случайно, а может, по моему собственному неосознаваемому решению, — и в пространстве меня образуется Нечто.
То ли вспомогательный инструмент, то ли питомец. То ли проросшее внутри меня семечко, то ли прыщ на мне.
Нечто это трепещет, беспокоится, вечно изнемогает от странного голода. Я наблюдаю его с нежностью и симпатией. Маленькое, растерянное Нечто. Магнит внутри меня.
В распоряжение ему я отдаю все свои глаза, уши, рецепторы, щупальца. Каждую крупичку информации извне — несу ему, никогда не пеняя щедростью своею и не ограничивая субординацией.
Что есть у него, маленького, кроме меня, Тела?
Пусть впитывает.
Пусть растёт.
Пользуется дарами моими. Мной.
Светится и освещает.
В некий момент.
Я снова не знаю, в какой именно.
Нечто моё заигрывается. Становится огромным, топким, самоуверенным.
Имён и определений придумывает себе множество, на разные случаи жизни.
Меня — старается низвести, обесценить, поставить себе на службу. Космосы себе выдумывает, где жизнь его возможна вне и после меня.
Я всё понимаю, да. Память о том, где возникло оно (во мне, в Теле) и чем вскормилось (мной, Телом) — лишает величия. Я всё понимаю: это необходимо забыть.
Маленькое смешное Нечто.
Мой неслучившийся друг.
Мой высокомерный раб.
«Эго», «Личность», «Душа».
Я буду с тобой столько, сколько это будет возможно. Как ни крути, это хорошая игра.
Козырь в ней, правда, один.
Зовётся он Смертью.
И спрятан он в моём рукаве.