После 24 февраля миллионы людей попали в состояние "жертвы". Это было объективное переживание, был и есть реальный агрессор, который является угрозой жизни. Те, кто не смог ему противостоять с оружием в руках, или иным способом, неизбежно ощутили собственную уязвимость, незащищённость, невозможность контролировать и влиять на ситуацию. Особенно трудно это переживать продолжительное время, даже те, кто сейчас напрямую противостоит агрессии армии РФ временами ощущает отчаяние.
Состояние "жертвы", всегда сопровождается несостоятельностью, то есть невозможностью воплотить желаемое. Мы становимся в некотором роде детьми, которые лишь в малой мере могут влиять на внешний мир, а согласиться со своими меньшими возможностями не просто.
Это состояние усугубляется сопереживанием жертвам агрессии армии РФ, у каждого из нас есть близкие, знакомые которые убиты, попали под обстрела, застряли в оккупации, бежали через унизительные блокпосты. Мы читаем новости, и наша ретравматизация продолжается. Шоком для всех стали события в Буче, невыносимо знать про Мариуполь.
В моменты сопереживания мы вольно или невольно отождествляем себя с людьми, которые нам небезразличны. Проблема в том, что самим себе нам переживать запрещено, жалеть себя. Мы боимся расклеиться, ослабнуть, поэтому только через чужие истории можем прикоснуться к собственному горю, к своим невыплаканным слезам, к своей испуганности. Всё это рвётся из бессознательного, а мы держим эти двери, навалившись на них, и не понимаем, откуда эта невыносимость, почему нам больнее от чужого горя, чем от своего. Наша собственная чаша переполнена, поэтому дополнительное переживание топит нас.
Тоже самое касается и заботы, о других нам разрешено заботиться, а о себе нет. Даже к домашним животным зачастую человек ощущает больше сочувствия, чем к себе. При чём человек не замечает этого, он вообще не обнаруживает себя, потому что не может вынести себя, принять себя такого исковерканного. Человек противен себе, отторгает себя и только другие могут дать ему право на сочувствие. Поэтому так важно присваивать себе события внутреннего мира, это всё только наше, про нас, даже то, что мы чувствуем по поводу других. Когда это своё, о себе, легче влиять на это.
Самым патологичным чувством становится чувство вины, за то, что мы спаслись, а другие нет, за то, что нам есть что кушать, где спать, а другим нет, за то, что в нас не стреляют, а в других да. В какой-то момент личность может перейти черту, за которой попадает в камеру пыток, где она истязает, мучает себя, не в состояние простить саму себя. Это весьма тонкая грань, далеко уйдя от которой ты можешь стать равнодушным к чужому горю, жестоким, а перейдя которую незаметно становишься мучителем для самого себя. И тогда личность оказывается запертой в аду самонаказания. Чувство вины за реально совершённые проступки, позволяет нам не стать психопатом, жестоким . Чувство вины за то, что ты не совершал, а надумал, делает нас одновременно и жертвой, и мучителем. Поэтому так важно объективно оценивать долю своей ответственности и присваивать себе объективные грехи.
Если личность долго за этой чертой, то она неизбежно разрушит себе болью за других, потихоньку лишит себя человечности и витальности. С этим часто сталкиваются волонтёры, ощущая невыносимость, выгорая. Поэтому свою красную черту необходимо точно ощущать и успевать останавливать себя до неё, иначе можно стать "мёртвым", в психике сработают предохранители и она вообще перестанет чувствовать. В такие моменты часто происходит аффективный взрыв и может возникнуть даже ненависть к тем, о ком ты заботился, или обесценивание их, демонизация их, потому что только так ты можешь разрешить себе не жертвовать собой.
Обо всех этих явлениях мы подробно поговорим на вебинаре "Выход из состояния жертвы".
Ссылка на вебинар «Выход из состояния жертвы» (можно участвовать онлайн или приобрести видеозапись), который состоится 21 мая в 16.00 https://olgademchuk.org/vyhod-iz-zhertvy