Я благодарна стране, я благодарна людям, что нас поддержали в беде. Я благодарна природе — каждому камню на этой горе, каждому дереву, земле Я благодарна миру за шанс. Я благодарна языку, что журчит вокруг нас.
Я избавилась от долга, вины и страха, И… почти — от любви Я избавилась от себя. Перед режимом я чиста, Не потому что мылась, или такова честь, а потому что эта игра стирает все пустые обещания, клятвы самой себе и стране. И остаешься чистым, как младенец, первый раз на земле— всё, что было до, не имеет значения Но все до тебя — в тебе.
Жить стало лучше. Но сильно грустнее. Как змея, сбросившая кожу, надеясь вылезти обновлённой. Пробиралась сквозь морщины опыта. Кожа сброшена. Смелее. Внутри — никого. Пустота
И тут, В пустоту — шшш… вползает она. Скромная. Ненависть. Можно здесь сесть? Спрашивает, как твои дела? Неплохая у тебя жизнь. Смогла…
А теперь слушай, крошка, какова твоя цена? Пальцы в рот, поглубже. Благодарность нам не нужна. Эта страна — прибежище. Ты здесь чужая И чужая земля Ты здесь никому не нужна. … Ты себе не нужна.
Ненавистно скромная жизнь, в ожидании смерти, у моря, под пальмами. Так и выжили — самые бесполезные, наглые, умные, подлые, трусливые, ухоженные, интеллигентные, Вежливые красивые жизнеспособные сволочи, пустые, как барабан. Когда по нему стучишь — слышен только военный марш. Там тарам тарам
Я закрываю глаза, потом закрываю сердце. Закрываю в нём скромную ненависть. Закрываю ей кислород, но сердце разносит её по моему телу, как яд. Удобрение И вот, в душе прорастают остатки любви. Мой огород, где неурожай третий год, Но вот… пробивается тонкий, ещё дрожащий росток. Любовь. Антидот. А чайки кричат над морем Мо-ре мое мо-ре Жизнь зовёт. Любовь дышит. Моё море Поёт