Для тех, кто регулярно читает мои мысли в постах уже не новость то, что ребенок, пребывая в утробе матери и получая удовлетворение всех своих потребностей мгновенно, пребывает в полной уверенности, что он хороший. Удовольствие от самого себя, делает нас счастливыми и наполненными уважением к себе. И ребенок, рождаясь, точно знает, что он хороший, это помнит все в нем, как тело, так и психика. Но из-за того, что его потребности не могут быть удовлетворены им самим же как ранее после рождения, образуется первое требование к внешнему объекту/матери, в надежде что она поможет ему их удовлетворить. То, что такой объект точно должен быть, записано у нас в генетической памяти, природой матушкой.
Первый конфликт интересов происходит, когда ребенок хочет, а объект/мать не может/не хочет удовлетворить его потребности. Любая неудовлетворенная потребность продуцирует боль и внутренний протест, который после некоторого времени станет агрессией.
По людям видно, как с ними обходились в детстве. Есть те, кто нагло прет вперед вырывая то, что им надо силой, продавливая и принуждая сделать так, как им надо. Есть те, кто отступит, замрет и откажется от того, что им надо. Иногда бывает то так, то так.
В первом случае у человека проблемы в построении отношений и объектами заключается в том, что они не научены эмпатии и так с ними поступали в детстве, директивно принуждая выполнять бессмысленные команды, у вторых проблема в том, что страх потерять объект был так велик, что они привыкли отменять себя. Если психика имеет несколько субличностей, то в человеке одновременно будет присутствовать оба типа поведения. Или же один из стилей поведения будет со значимыми объектами, а второй с не значимыми.
Общее в обоих случаях – это агрессия, во вне иди внутрь она идет в данном рассуждении не столь важно.
Людям не нравится быть агрессивными, они чувствую себя монстрами, халками, исчадьем ада и самое плачевное в том, что проявив агрессию во вне или внутрь, человек оказывается одинаково замаранным в этом.
Психика, чтобы не быть монстром нашла несколько способов обойти это.
Способ №1. Оправдать свою агрессию. Найти вескую причину, почему ты прав. Обесценить другого человека, сделать его монстром. Тогда то, что живет внутри, тот голодный зверь, наполненный пустыми импульсами будет торжествовать. Человек прав, человек разъярен, человек топором правит мир под себя. Он борец за истину, он герой, который сейчас всех научит своим правилам.
Способ №2. Не узнавать свою агрессию. Несчетное количество раз люди на консультациях не узнают свою агрессию. Они говорят: «Я очень спокойный человек, я никогда не злюсь». Она у них не тестируется, там белое пятно. Их право на протест прижгли каленным железом на веки вечные запретив ему проявляться, потому что пообещали за это сдать, например в детдом. Когда общаешься с такими людьми, как будто проваливаешься в туман. Психоаналитик может говорить любые идеи, и с ним будут всегда соглашаться, не забывая восхищаться его умом. Мало психоаналитиков, которые могут отказаться от этого. Такие люди подстроятся под что и под кого угодно, их любят на работе за усердие и безотказность.
Способ №3. Испытать агрессию и спроецировать ее в психоаналитика. В людях много страха, им страшно с людьми, им страшно в одиночестве. Этот страх уже стал базовым и привычным состоянием. Страх не тестируется, он как воздух, котором дышат. У таких людей замирание привычное состояние, ступор как реакция на каждый громкий звук. Этому страху нужно найти объяснение, иначе психика с ним как в закрытой темной комнате, когда фантазия начинает рисовать чудовищ и монстров под кроватью. Этот страх проецируется весьма своеобразно на сессиях. Человек входит, а психоаналитик испытывает агрессию, ни с того ни с сего. Как пыльным мешком по голове. И если своя агрессия не прополота, то она активизируется тут же. «Здравствуйте мама», - это из вас хотят сделать того, кого надо бояться. Внутренний психопат психоаналитика ощутит восторг власти, и если это не тестируется, то все попали. Человек хочет, чтобы его мучили, ему так привычно, он тогда попадет в привычную домашнюю, уютную атмосферу в которой знает, как выживать.
За агрессией спрятан протест, право на протест, за протестом спрятано сокровище – неудовлетворенная потребность, которая не была ни узнана, ни понята и конечно у нее нет способа удовлетворения. Голый импульс, пульсация. Психика глубоко раненных людей похожа на комок перепутанных проводов, которые искрят от любого прикосновения. Психоаналитику даже не надо говорить что-то, человек придумает за него то, что ему сейчас надо, то, в чем он привычно привык быть. Мокрые волосы будут истолкованы как «не ждали, даже голову не посушили», чашка кофе, как подготовка к «скучному клиенту», от которого спишь.
«Если я испытал агрессию, значит я плохой, я отвратительный», - от этой мысли психика летит камнем в комплекс неполноценности и человек получает подтверждение, что он точно Зло. Ему так и в детстве говорили: «Ты исчадие, ты выродок, ты чудовище». И люди давят эту агрессию, ведь психоаналитик ему нужен, они погружают себя в ступор психоза. Глаза останавливаются, человек отключается от зрительного контакта и давит, давит свою агрессию, впадая в оцепенение. И если ты это пропустишь, ты пропустишь очень важное, ты пропустишь возможность восстановить утерянное и очень важно для этого человека. Это его потребности, которая как улитка показала рожки и ушла в домик. Перед тобой сейчас был симптом, который образовался вместо навыка удовлетворения потребности. А ведь именно удовлетворенные потребности формируют идентичность, понимание человеком кто он и в чем смысл его жизни. Именно потребности определяют границы личности, и умение их утолять убирает зависимость от других, которую не надо путать с социопатией.
Все, что я написала, происходит не только с психоаналитиком. Это все происходит на работе, в семьях, на улицах, в общественным транспорте, в школах, очередях и парках. Мы плещемся в переносах друг друга, становясь то жертвами, то садистами, общаясь с приведениями из нашего прошлого. Иногда такое ощущение, что люди смотрят кино, которое сами себе показываю. Они одновременно и главные герои, и сценаристы, и режиссеры, и массовка, и зрители в кинозале и механик в будке показа. Удельный вес реальности так мал, что не учитывается психикой за ненадобностью.
Конфликт стал нормой. Коммуницировать нас не учили, нас учили молчать и конфликтовать. Общение становится площадкой для разыгрывания внутренних конфликтов, поэтому люди бояться людей. И мы вместо того, чтобы помогать друг другу, воюем, ненавидим, презираем и делаем больно друг другу. А чего же мы хотим на самом деле?
В глазах мы ищем принятия нас, мы ищем те глаза, которые могут безусловно принимая смотреть на нас. Именно так смотрящих на нас людей мы ценим больше всего и хотим общения с ними. Мы хотим через них установить контакт с той нашей частью, которая знает, что она точно хорошая и точно достойна любви и заботы. Но почему то вместо просьбы о помощи и благодарности из наших ртов летят жабы и змеи, как в сказке про заколдованную принцессу.
Принять другого человека может только то, кто принимает себя самого. Выдержать этот протест, которые перемешан с грязью агрессии, может тот, кто понимает, что это сейчас не он плохой, а это человеку плохо от самого себя. Я не люблю, когда учат: «Не держи свою агрессию, выплесни ее, спаси себя». Так спасти никого нельзя, так можно покалечить еще больше человека, так и не помочь ему найти себя настоящего. И потом тошно от того, что ты был сейчас монстром, опустошение внутри и ничего не меняется. Ну выплеснул, ну наорал и что? Изменилось что-то в психике, после того, как ты стал психопатом? Избил стул, который представил мамой и кроме психопатически поднятой на минуты самооценки что изменилось?
Другого пути нет, кроме узнавания себя истинного, кроме научения пониманию что реальность, а что психоз, где мышление, а где переживание, где приведения из прошлого, а где настоящий момент.