Сегодня мы попробуем исследовать, что такое искренность.
Искренность необходима потому, что только когда мы искренни, мы можем проявить себя вовне. Нам страшно быть искренними, потому что когда мы искренние, то мы не защищенные, мы уязвимые. Нам страшно быть искренними, потому что после нашей искренности наш собеседник может прореагировать агрессивно или разорвать отношения с нами.
Что же такое «искренность» и как себе разрешить быть более искренними?
Искренность – это истинность, правдивость, честность, способность называть вещи своими именами.
Неоднократно на психоаналитических сессиях я встречаюсь с тем, что человек искренне заблуждается. То есть он выдает желаемое за действительное. И чаще всего этот желаемый сценарий – тот, где «я ни в чем не виноват, я прав, я знаю, что происходит и т.д.».
То есть многие процессы названы не своими именами.
Человеку приходится все время выкручиваться и коверкать восприятие происходящего под тот сюжет, который позволит ему как минимум не нападать на себя.
Искренность перед самим собой и другими.
Искренность не может возникнуть с другими, если ее нет с самим собой. Иногда достаточно назвать процесс своим именем, чтобы он утратил свою интенсивность.
Например, если я искренне злюсь на другого человека, и я себе говорю «ты сейчас злишься», то мне становится легче, потому что на подавление своей злости я буду тратить в два раза больше энергии.
Когда мы испытываем какие-то эмоции, у нас идет затрата энергии на то, чтобы их испытывать. А когда мы начинаем их подавлять, то нам нужна сила, равная той, которая давит. То есть на подавлении эмоций мы тратим в два раза больше силы.
И наша искренность по поводу злости может быть весьма загадочной.
Например, когда что-то происходит не по-моему. Я предположила, что другой человек будет вести себя в соответствии с моими ожиданиями. Но человек не хочет так себя вести – это ему неудобно, не нравится, невыгодно. И я вполне искренне могу испытывать злость на него.
Надо ли мне сообщать об этом человеку?
Как минимум, мне надо это сообщить самой себе.
Я не предлагаю вам сомневаться в своих эмоциях, я предлагаю ставить под сомнение причину, по которой появляется эмоция.
На «не по-моему» у нас возникает злость, которую мы с трудом удерживаем, и это сдерживание не позволяет нам быть искренними, но если мы начинаем углубляться в понимание причины злости, то мы обнаруживаем, что другой человек не обязан, он тоже имеет право на свое видение.
Виды искренности по ареалу отображения.
По ареалу отображения, откуда идет сообщение о том, что с нами происходит, мы можем разделить искренность на:
*субъективную,
*ту, которая стремится к объективности (т.е. когда я действительно хочу понять то, что происходит, а не обслужить свой внутренний сценарий).
Наша субъективная искренность – это всегда бурлящие эмоции, это про зацикленность на себе и про то, что я хочу, чтобы мир был такой, как надо мне:
*Я искренне испытываю боль от того, что люди не такие, как мне надо.
*Я искренне испытываю боль от того, что люди не восхищаются тем, что я написала.
*Я искренне обижаюсь на другого человека, который не захотел со мной встретиться.
И когда я нахожусь в замкнутом мире, когда я «уроборос, который кусает свой хвост», когда я хочу, чтобы мир был тепличным и таким, как надо мне, и тогда я буду искренне испытывать боль и искренне испытывать злость.
То есть можно сделать вывод, что эмоции бурлят, когда они избыточные, то речь, скорее всего, идет про обслуживание некого своего желаемого образа.
И искренность оттуда не учитывает внешний мир.
То есть это искренность из замкнутой системы, которая фантазирует о том, что весь мир должен быть такой, как надо ей.
Если вы замечаете, что вы, рассуждая о чем-то, эмоционально заряжены, взвинчены, то это говорит о том, что вы находитесь в замкнутой системе собственного субъективного мира.
Когда мы выходит за эту субъективность и пытаемся действительно понять то, что происходит, тогда появляются другие люди как полноценные персонажи происходящего.
То есть их ценность, их значимость будет такая же, как и у нас.
И тогда мы искренне пытаемся разобраться, что же происходит на самом деле.
И когда человек сосредоточен на обслуживании своей правоты, зациклен на себе, на том, что надо ему, он не может себе позволить глубину переживаний, и он не способен мыслить.
Он мыслит линейно (что надо мне, как лучше мне, как считаю я… и т.д.), т.е. фактически человек не спускает себя во внешний мир и не впускает в себя понимание того, как все устроено.
Итак, наша искренность может идти из собственной субъективности, где я – мерило всего и я назначаю, каким должен быть мир.
И наша искренность может идти из попытки понять, что на самом деле происходит.
Например, когда я говорю «я злюсь из-за того, что ты не звонишь мне», то это субъективная искренность.
Если я говорю «мне бы хотелось, чтобы ты мне позвонил, и когда ты мне не звонил, я то злилась, то нападала на себя. В общем, очень ждала», то это будет искренность другого порядка.
В этой искренности мы видим глубину и отсутствие обвинений кого-то в чем-то (себя или другого). Мы можем сказать, что в искренности нет желания обвинять и предъявлять претензии.
Если появляется желание обвинять и предъявлять претензии, то это будет субъективная искренность, основанная на вашем «по-моему».
Когда человек описывает происходящее с ним, то глубина переживаний, глубина, из которой зачерпывается эта искренность, будет зависеть от того, насколько человек может принимать свое несовершенство.
Если человек не может посмотреть на себя критично, правдиво, истинно, то искренность невозможна. Это будет все время говорение о своем желаемом идеальном образе.
Глубина переживаний напрямую зависит от того, насколько я могу вынести собственное несовершенство, т.е. собственную уязвимость, собственное несоответствие желаемому образу.
Тогда я могу зачерпнуть искренность с большей глубины изнутри себя.
Помимо того, что это зависит от глубины, это еще зависит от способности мыслить.
Например, я искренне говорю, что я злюсь.
Но если я могу мыслить в сложной системе:
* не в той, где я хочу подтвердить, что другой человек – плохой и не захотел мне позвонить,
* а в той, где я понимаю, что неудовлетворения моих желаний будет вызывать у меня аутоагрессию, потому что активизируется та часть, которая начнет меня принуждать «нет, а ты все-таки добейся того, чтобы было так, как ты хочешь». Эта часть – ВНО, и я самоагрессией нападаю на себя. И для того, чтобы не нападать на себя, я начинаю нападать на другого.
Видите, эта система сложнее.
То есть, чтобы быть искренним, нам надо:
во-первых, разрешить свою уязвимость, позволить себе быть несовершенным (мы каким-то образом должны добиться отсутствия аутоагрессии за обнаружение своих недостатков, и это позволит нам быть искренними),
Во-вторых, у нас должен появиться навык сложно мыслить. В приеденном примере (во втором варианте) больше искренности и истинности.
***
Кроме этого, искренность мы можем разделить по видам целеполагания.
Читая соцсети, можно классифицировать посты, которые там пишут люди.
Прежде всего, посты повышения самооценки автора и читателей, которые приобщились к праведному гневу.
Чаще всего встречаются обесценивающие посты, когда люди критикуют кого-то. И в этом критиканстве человек повышает свою самооценку, обнаруживая недостатки у других. И таким образом, человек самоутверждается, и люди, которые читают, они приобщаются, подтверждают его правоту. Тут есть высокомерный выход, в котором автор приглашает других приобщиться к этому.
Такие посты – это будто тебя погрузили в центрифугу, ты там покрутился, испытал эмоции, но после прочтения их у тебя как будто не прибавилось. Это как аттракцион – поиспытывал какие-то эмоции, но глубины от такого прочтения, от приобщения к этой событийности, предложенной автором, ты не ощущаешь – в тебе ничего не изменилось, ты нового ничего не узнал и т.д.
Несомненно, могут быть смешанные посты – где есть и конструктив, но есть и обесценивание.
То есть по целеполаганию искренности мы можем говорить об искренности, которая выражается в выплескивании собственного недовольства. То есть человек это нагенерировал внутри, и теперь ему надо это выплеснуть. Такая искренность присуща нам, когда у нас есть много негодования, недовольства, претензий, обвинений и т.д.
И человек действительно это чувствует. Мы не говорим о том, что он врет, когда он так делает, - он это чувствует.
Но сколько истинности будет в этой искренности?
Помимо выплескивания недовольства на других, человек может выплескивать недовольство на себя.
Как человек, который работает с группами, я наблюдаю, как люди устраивают публичное самобичевание – они как про других говорят с недовольством («как он мог?!»), так говорят и про себя («как я могла?! Как можно быть такой неумехой? Как можно это не понимать?»).
И такая искренность – она воинственная.
Это самобичевание или бичевание другого, когда человек выплескивает накопленную злобищу на себя или на другого вовне, и считает это искренностью.
Помимо этого, человек может выплескивать боль в своей как бы искренности.
И есть объективная боль, когда человек действительно переживает какие-тио события, и есть субъективная боль, когда мир не хочет быть таким, как надо мне, и мне от этого искренне больно.
То есть если я хочу восхищения собой, а мой пост никто не лайкает или пишут комментарии «что за ерунду вы написали», то я испытываю искреннюю боль. Но мы уже знаем, что есть субъективная искренность, в которой есть моя система координат, где я определяю, что плохо и что хорошо, а есть объективная искренность.
И иногда действительно не понятно написано – или пустой текст, и люди высказывают свое мнение (этот текст пустой, в нем ничего не содержится, или мне не понятно).
Так человек, который прочитал сложный текст и ничего не понял, то он был бы более искренний, если бы сказал «я ничего не понял, и когда читал это ощутил себя глупым, и поэтому мне легче обесценить вас, чем обесценить себя. И поэтому я вам напишу – у вас написано плохо, т.е. непонятно мне». И в таком признании человек искренний. Но когда человек говорит «это не я, а это вы неправильно пишете, неудобно для меня».
Мы можем сравнить удельный вес этой искренности – субъективной или стремящейся к объективности, не обслуживающей свой идеальный образ, а искренность, в которой есть более точное объяснение происходящего.
Накопленная невыносимая боль.
Есть некоторые люди, которые находятся все время в состоянии жертвы. Они все время мученики, что бы с ними не происходило. И такие люди могут найти боль где угодно, везде им кажется, что весь мир над ними издевается, потому что у них слишком идеалистическое представление о тому, каким должен быть мир, и поэтому все им причиняет боль.
И по постам можно видеть, как человек постоянно описывает страдания и находит повод пострадать.
И человек, выплескивающий эту боль, тоже как будто искренний. Но какая глубина этой искренности?
***
Покаяние и раскаяние.
Для меня это высшая искренность. Когда человек перестает обслуживать идеальный образ, и в искреннем раскаянии признается в том, что он был не прав, в том что он несовершенен и что он сожалеет о том, что он сделал.
И это сожаление не про идеальный образ.
Этих два вида искренности можно спутать:
*когда человек занимает самобичеванием – агрессивно с жестокостью начинает обесценивать себя, какой он «дурак»,
*а может быть искренность, похожая на ту, которая есть в каком-то идеальном веровании, когда мы действительно с покаянием и раскаянием относимся к тому, что мы совершили когда-то.
И для меня это самая чистая искренность, когда человек переживает уязвимость, и переживая эту уязвимость не хочет наброситься на себя с аутоагрессией за то, что он не идеален.
***
Итак, искренность – это возможность честно, правдиво говорить о том, что происходит.
Эта возможность зависит от глубины переживания, которую личность может себе позволить.
Если личность кукольная, то она не может позволить себе глубину – у нее глубина вытеснена, она живет в луже.
Помимо этого, человеку надо обладать мышлением, чтобы он смог мыслить сложными системами и тогда искренности будет больше.
Нам важно понять, что искренность нужна нам, чтобы смочь выразить свою индивидуальность. То есть именно искренность позволяет нам быть состоянии «я есть».
Когда человек неискренний с самим собой, с другими, у него впечатление, что он говорил, но ничего не высказал, что он общался, но общения не было, что он выяснял отношения, но ничего не выяснил, что он читал, но в его уме ничего не осталось.
То есть глубина искренности позволяет нам проживать эту жизнь своим Я.
И главная причина невозможности быть искренним – это обслуживание Идеального образа.
Нам нравится, когда другой искренний. Но на искренность недовольства и на искренность сообщения о боли («нытье») мы реагируем плохо, потому что это искренность субъективная.
Искренность другого человека начинает быть катализатором нашей искренности. Мы понимаем, что можем позволить себе быть более открытыми с этим человеком. Как будто мы интуитивно понимаем, что если он позволяет себе быть несовершенным, то он простит и нам наше несовершенство, и поэтому мы можем немного меньше притворяться.
***
ВОПРОС ДЛЯ САМОАНАЛИЗА: Попробуйте сформулировать для себя какое-то искреннее признание себе в чем-то, запишите его и попробуйте именно ощутить (не ментально-логически, а именно чувственно понять глубину – есть ли там больше глубина за этой искренностью). Пробуйте с делать так, чтобы формулировка шла в ключе, позволяющим вам побыть в собственной неидеальности, уязвимости, но при этом не впадая в страдания, в самообвинение и самобичевание.
***
ССЫЛКА НА ВИДЕО: https://www.youtube.com/watch?v=urlGBYr8i9k&t=23s
СВЯЗАННЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ:
Вебинар «Проекции. Внутреннее и внешнее» https://olgademchuk.org/proektsii
Цикл лекций-практикумов "Дело. Психоанализ для бизнеса" https://olgademchuk.org/delo
Школа психоаналитической практики "Сталкер", девятый набор https://olgademchuk.org/stalker-9
Автор лекции: Ольга Демчук
Конспект записан: Ірина Кузнецова