Дочь делает агрессивный выпад.
После которого я обычно завожусь и начинается игра в обвинение и жертву.
Перед тем как произнести первое слово я замираю и направляю внимание вовнутрь.
Чувствую как ненависть поднимается во мне.
Изумляюсь тому как быстро во мне может подняться злость и ненависть к собственной дочери.
Дочь смотрит на меня с опаской, возможно интересуется почему я молчу и какой будет мой следующий ход.
Но я не могу ей ничего ответить, я занята громкими процессами происходящими внутри.
Кровь приваливает к голове, сердцебиение учащается.
Все тело как заряжено электричеством, кажется что я сейчас взорвусь.
Просто наблюдаю за этим процессом.
И одновременно за ней.
Рассматриваю ее лоб, волосы, губы.
В выражении ее лица агрессия и готовность за себя постоять сменяется на любопытство.
Я улыбаюсь. Бурление у меня внутри прекратилось и мягкое тепло разливается по телу.
Я говорю ей что-то спокойным тоном. Она мягко соглашается.
Мы обнимаемся. Чувствую тепло и близость.
После которого я обычно завожусь и начинается игра в обвинение и жертву.
Перед тем как произнести первое слово я замираю и направляю внимание вовнутрь.
Чувствую как ненависть поднимается во мне.
Изумляюсь тому как быстро во мне может подняться злость и ненависть к собственной дочери.
Дочь смотрит на меня с опаской, возможно интересуется почему я молчу и какой будет мой следующий ход.
Но я не могу ей ничего ответить, я занята громкими процессами происходящими внутри.
Кровь приваливает к голове, сердцебиение учащается.
Все тело как заряжено электричеством, кажется что я сейчас взорвусь.
Просто наблюдаю за этим процессом.
И одновременно за ней.
Рассматриваю ее лоб, волосы, губы.
В выражении ее лица агрессия и готовность за себя постоять сменяется на любопытство.
Я улыбаюсь. Бурление у меня внутри прекратилось и мягкое тепло разливается по телу.
Я говорю ей что-то спокойным тоном. Она мягко соглашается.
Мы обнимаемся. Чувствую тепло и близость.