Неистово ненавидеть можно только того, у кого есть желаемое, а он его не даёт в сейчас, или не дал в прошлом. Если у этого объекта нет желаемого, то и ненавидеть его нет причин.
Если рассмотреть его не как носителя желаемого, а как объект или субъект, который действовал не по причине персонального причинения вреда; не как того, кто мог бы, но не дал; не ка действовавшего против, а только лишь на основании собственных мотиваций, желаний и причин, то ненависть испаряется.
Так фигура врага "выталкивается" из круга внутреннего мира и начинает существовать сама по себе, убирается "привязанность" к врагу, снимается накал избыточного эмоционирования по поводу его.
Например.
Ненависть к родителям. Пока есть фантазия, что вот могли же, но не сделали, не додали, то есть и ненависть. А когда, не могли как хотелось бы, а могли только так как было, то приходит спокойное понимание.
Ненависть к бывшим. К ним, как и к родителям много претензий, потому что кажется, что ты сделал для них на миллион, а они тебе на копейку. Собственные усилия не воспринимаются как действия для себя, как невозможность действовать иначе, а как жертвование.
Ненависть к врагам. Кажется, что они могут вести себя по-другому, но атакуют персонально меня, именно меня. Мысль, что враг действует по собственным причинам, не разбирая лиц, снимает испепеляющую ненависть к нему, как к части персонального ада.
У каждой ненависти есть секретик. Ненавидимый несёт на себе бремя ответственности за собственные неудачи, глупость, инфантильную доверчивость, за нежелание видеть реальность и верить в то, что хочется, а не в то, что есть на самом деле. Тяжелее всего ненавидимому простить неоправданные надежды, несбывшиеся фантазии и мечты, и особенно собственное терпение с самопожертвованием, которого могло бы не быть. Создаётся устойчивое убеждение, что это не ты хотел обмануться, а тебя обманули, хотя исход, например сторонним наблюдателям был очевиден.
Ненавидящий сжигает себя изнутри, но ненависть к внешнему другому не даёт его собственной аутоагресии за несбывшуюся жизнь развернуться против себя. Поэтому объект ненависти иногда жизненно необходим, он защищает от саморазрушения. Чем больше ненависть к другому, тем больше энергии на желание выиграть, победить. Но тем незаменимее он становится. Убрать его и останешься только ты сам внутри клетки с раскормленным и натренированным хищником.
P.S. Тяжелее всего ненавидеть тех, кого любишь. Тех, без кого не можешь. В момент ненависти ты наконец-то обретаешь свободу, потому что они становятся бывшими. А потом приходится всё забыть, чтобы снова быть вместе, и чтобы не ненавидеть себя, придумывается сказка.
Если рассмотреть его не как носителя желаемого, а как объект или субъект, который действовал не по причине персонального причинения вреда; не как того, кто мог бы, но не дал; не ка действовавшего против, а только лишь на основании собственных мотиваций, желаний и причин, то ненависть испаряется.
Так фигура врага "выталкивается" из круга внутреннего мира и начинает существовать сама по себе, убирается "привязанность" к врагу, снимается накал избыточного эмоционирования по поводу его.
Например.
Ненависть к родителям. Пока есть фантазия, что вот могли же, но не сделали, не додали, то есть и ненависть. А когда, не могли как хотелось бы, а могли только так как было, то приходит спокойное понимание.
Ненависть к бывшим. К ним, как и к родителям много претензий, потому что кажется, что ты сделал для них на миллион, а они тебе на копейку. Собственные усилия не воспринимаются как действия для себя, как невозможность действовать иначе, а как жертвование.
Ненависть к врагам. Кажется, что они могут вести себя по-другому, но атакуют персонально меня, именно меня. Мысль, что враг действует по собственным причинам, не разбирая лиц, снимает испепеляющую ненависть к нему, как к части персонального ада.
У каждой ненависти есть секретик. Ненавидимый несёт на себе бремя ответственности за собственные неудачи, глупость, инфантильную доверчивость, за нежелание видеть реальность и верить в то, что хочется, а не в то, что есть на самом деле. Тяжелее всего ненавидимому простить неоправданные надежды, несбывшиеся фантазии и мечты, и особенно собственное терпение с самопожертвованием, которого могло бы не быть. Создаётся устойчивое убеждение, что это не ты хотел обмануться, а тебя обманули, хотя исход, например сторонним наблюдателям был очевиден.
Ненавидящий сжигает себя изнутри, но ненависть к внешнему другому не даёт его собственной аутоагресии за несбывшуюся жизнь развернуться против себя. Поэтому объект ненависти иногда жизненно необходим, он защищает от саморазрушения. Чем больше ненависть к другому, тем больше энергии на желание выиграть, победить. Но тем незаменимее он становится. Убрать его и останешься только ты сам внутри клетки с раскормленным и натренированным хищником.
P.S. Тяжелее всего ненавидеть тех, кого любишь. Тех, без кого не можешь. В момент ненависти ты наконец-то обретаешь свободу, потому что они становятся бывшими. А потом приходится всё забыть, чтобы снова быть вместе, и чтобы не ненавидеть себя, придумывается сказка.